| Религиозная система древних иранцев складывалась в стороне
от главных центров ближневосточной цивилизации и по характеру заметно
отличалась от религиозных представлений Древнего Египта или Месопотамии,
насыщенных мифологией и наполненных приключениями богов и героев. Это и
неудивительно: генетически древнеиранские религии восходят к древнейшим
верованиям индоевропейских народов, принадлежавших к иной языковой семье и
культурной традиции. Гипотетическая прародина индоевропейцев до сих пор не
вполне ясна и вызывает ожесточенные споры специалистов. В самом общем виде ее
можно локализовать районами Причерноморья, включая Анатолию, и Прикаспием.
Именно отсюда различные ветви индоевропейцев, преимущественно скотоводов, стали
на рубеже III–II тысячелетий до н.э. энергично мигрировать на восток, юг
и запад, что со временем привело к возникновению нескольких древних цивилизаций
(греческой, иранской, индийской) и оказало немалое воздействие на развитие
других очагов мировой культуры, вплоть до Китая.
Ранние верования индоевропейских народов достаточно хорошо
запечатлены в древнеиндийских ведах и религиозных представлениях греков,
германцев и славян. Сложившиеся в среде пастушеских племен еще на их прародине
в III тысячелетии до н.э., если не раньше, они и после расселения
сохранили между собой немало общего, что легко фиксируется в ходе их
сравнительного изучения. В целом эти верования вполне соответствовали
стандартам того раннерелигиозного комплекса, о котором уже шла речь в третьей
главе. Однако на протяжении долгих веков в процессе расселения и после него в
каждом из новых регионов ойкумены, освоенных осевшими там индоевропейцами,
развитие религиозных представлений шло хотя и на единой общей основе, но своим
путем. При этом важную роль играла общность исторических судеб или
географическая близость тех или иных племен, первоначально перемещавшихся,
скажем, в одном направлении, а позже отделившихся друг от друга.
Такую близость, в частности, легко увидеть на примере
индоиранской общности, мигрировавшей к востоку и юго-востоку от прародины. Не
вполне ясно, как и при каких обстоятельствах, эта общность, объединенная
самоназванием «арии», разделилась на части, одна из которых осела в восточной
части Ирана, а вторая продолжала кочевать в сторону долины Ганга. Но близость
обеих частей вполне очевидна, как достаточно заметна и их все возраставшая со
временем взаимная враждебность. Можно полагать, что взаимное отчуждение было
обусловлено усиливавшимся противостоянием оседло-земледельческой части общности
продолжавшим кочевать скотоводам, хотя не исключено, что поляризации частей ее
способствовал и раскол разросшегося коллектива на дуально-родовые группы.
Однако сам факт раскола очевиден и четко фиксируется при изучении религиозных
представлений и мифологии соответственно древних иранцев и индоариев. Оба
комплекса представлений были знакомы с двумя противостоявшими друг другу
классами божественных сил: у иранцев это были ахура и дэвы, у индоариев – дева
и асуры. При этом весьма показательно, что первая группа божеств считалась
благой, а вторая вредоносной. Главой группы дэвов (дева) был один и тот же
Индра, но у индоариев он был великим и почитаемым богом, а у иранцев –
злокозненным демоном.
Отчетливое противопоставление благих сил (дева) и демонов-асуров
в древней Индии не оказалось (как это будет видно из последующего изложения)
фундаментом религиозных представлений индоариев, где на передний план вышли
иные мироустроительные и космические концепции. Зато в древнем Иране именно это
жесткое противостояние стало основой основ всех генеральных религиозных
конструкций. Мифологическая картина мира здесь строилась на фоне
противопоставления сил Добра и Света, воплощенных в этическом законе Арта и
олицетворенных великим Ахура-Маздой (греч.— Ормузд), и сил Тьмы и
Зла, воплощенных во лжи и олицетворенных Ангро-Майнью (Ариманом). Этот
ритуально-этический дуализм стал фундаментом всех доисламских религий Ирана.
|
