Несколько дней душа жила в итоане в кукле мугдэ, а шаман ежедневно камлал для нее. Наконец все были готовы к главному действу – окончательному уходу души в буни. Перед западным входом в итоан воздвигали столб – дарин дани с прибитыми на разной высоте поперечными планками, видимо, символизировавшими небесные уровни. Во всем облачении шаман с луком и стрелами в руках поднимался по столбу, а затем незримо воспарял в поднебесье вместе с духом-помощником – птицей коори. Считается, что он так обозревал путь в буни и заодно узнавал полезные для общества факты – когда ждать половодья, где кочует соболь и т. п. Затем шаман спускался, запрягал свои невидимые санинарты, сажал в них мугдэ, и незримые же ездовые животные мчали седоков в иной мир. Перед окончательным отбытием душа прощалась с живыми родственниками, ей опять чистили горло, опять оживляли. Душа говорила «по-птичьи», куковала – кэку, шаман, камлая, переводил ее речь. Когда прощанье оканчивалось, шаманские нарты устремлялись в иной мир. Сначала путь шел по земле, по знакомым, всем родственникам, сопкам, рекам, таежным увалам. Потом путешественники проходили сквозь узкую дыру в земле и попадали в инобытие .
Отметим, что хотя буни располагался на западе «под землей», с дарин дани шаман для чего-то воспарял подобно орлу в поднебесье и лишь спустившись, вез души «куда следует». Указание наилучших мест будущей охоты – почти наверняка вторичная рационализация этого акта камлания. Смысл его, думается, в ином – небесный полет – это воспоминание былого пути умершего к Небесному Отцу, который ясно виден в древнейших письменных традициях III тысячелетия до Р. Х. и в доисторических погребениях. Но с забвением Отца потерял смысл и путь в вершины неба. Характерно, что нанайцы не имеют единого мнения относительно смысла обряда каса. «Одни считали, что все действия совершались с душой умершего… Другие – что с родными прощался сам «оживший покойник» .
Весь обряд каса очень напоминает ритуалы вторичного погребения, сохранившиеся кое-где до настоящего времени (например, среди мерина Мадагаскара ). А поскольку нанайцы давно уже не практикуют эксгумацию, они производят все обряды каса с куклой покойного и колеблются относительно возможности его полносоставного оживления, что когда-то являлось главным смыслом заупокойного ритуала.
В огромном костре перед итоаном сжигаются все вещи умершего «нужные ему в иной жизни». Опять же – предание огню – воспоминание о небесном местопребывании души. Жертвы в подземный мир приносятся иначе, например возлияниями на землю (срав. греческий культ героя).
У самых архаичных племен сохранилась лучшая память о небесном пути умерших. Австралийцы кулин полагают, что души поднимаются по лучам заходящего солнца . Племена долины Гербертривер верят, что умершие поднимаются в иной мир по Млечному пути . Но многие более «развитые» народы Океании и Америки считают, что на небо вдут только герои и колдуны. Остальные души остаются бродить по земле, или отправляются на земли запада, иногда с очень четкой топографической привязкой – аборигены Арнхема отводят душам своих умерших соплеменников острова Торресова пролива . Наконец, местообиталищем простых душ может быть и преисподняя. У новозеландских маори только избранные вожди поднимаются на небо. Все прочие уходят «за океан». У нанайцев такое посмертное неравноправие почти отсутствует. В подземный мир – буни идут все без изъятия – и шаманы и нешаманы. Только для древних героев делается исключение. Устроитель мира Хадау, застреливший «лишние солнца», испепелявшие на земле все живое, и его жена Мямелди живут на высшем, девятом небе.
Другое по темеЛамаизм
Буддизм, как уже упоминалось, был той универсальной мировой
религией, которая являла собой общий религиозный компонент различных
цивилизаций Востока, от Индии до Японии. Распространившись столь широко,
буддизм не был и не мог б ...
|