Более эффективными были административные и экономические меры Диоклетиана: всеобщая система обложения налогами, основанная на новом кадастре и учете демографической плотности, попытка контролировать законами цены на продукты питания и другие товары, ревальвация «подлых» монет из серебра и меди, укрепление войска, которое было доведено почти до полумиллиона человек, учреждение смешанного гражданского и военного правления в приграничных областях. Чтобы придать децентрализации более солидное направление, провинции империи (числом 101) были сгруппированы в 12 крупных объединений, получивших греческое наименование «диоцезов» («правлений»), воспринятое впоследствии церковной организацией для обозначения епископских округов.

Общество было строго структурировано в виде пирамиды: огромное поле людей труда в основе и император — на вершине, наделенный абсолютной властью, свободный от какого бы то ни было контроля со стороны сената. Отношения между разными частями империи, которая переживала в этот момент известный подъем, стали менее эластичными. Возникали замкнутые экономические, политические и культурные единицы, проявлявшие признаки самообеспечения, и первое, что их разделяло, была грань между Западом и Востоком.

Происходил процесс усиления внутренних противоречий системы, которая еще более, чем когда-либо, основывалась на принуждении. Недовольство, осуждение и открытый протест неизбежно переливались в религиозную: сферу.

Реформы Диоклетиана с точки зрения христианской оппозиция

Из-за своей жадности и из страха своего он довел до разорения весь мир. Разделил империю на четыре части и приобщил к правлению трех принцепсов, которые умножили войско, и каждый при том старался иметь больше солдат, чем имели их предшественники, когда те правили сами государством. И потому сборщиков податей стало больше, чем плательщиков; селяне, изнуренные невыносимыми тяготами обложений, не обрабатывают больше землю, и поля зарастают лесом.

Более того, чтобы внушить больший трепет, провинции были подразделены на малые части. Множество префектов с многочисленными службами заняли посты в каждом районе и почти во всяком городе вместе с толпой счетоводов, начальников и чиновников этих служб, которые редко касались гражданских дел и единственно занимались осуждениями, сопровождавшимися многими проскрипциями, а также, нанося нестерпимые оскорбления, налагали не скажу часто, а скажу постоянно таксу на все виды товаров. Но еще менее того терпимо все, что относится к постою и содержанию солдат.

По своей ненасытной жадности он никогда не допускал сокращения своих сокровищ, а вечно накапливал необыкновенные богатства и блага, чтобы сохранить в неприкосновенности то, чем обладал. Когда же различными своими поборами он вызвал величайшую бескормицу, то попытался остановить цены законами разного рода. Тогда под ничтожными и жалкими предлогами было пролито много крови, и из боязни перестали что-либо продавать, и голод сделался еще сильнее, пока закон сам по себе не отпал, став прежде причиной разорения столь многих.

Ко всему тому добавилась безграничная мания строительства и потому великое угнетение провинции из-за присылок рабочих, грузчиков, повозок и всякого рода прочих вещей, потребных для строительства. <…> И совершал еще постоянно новые странные поступки, стараясь сравнять Никомедию с Римом.