Религия

Доступно о религии

Религия (от лат. religio — благочестие, набожность, святыня, предмет культа), мировоззрение и мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические действия (культ), которые основываются на вере в существование (одного или нескольких) богов, «священного», т. е. той или иной разновидности сверхъестественного. По своему существу религия является одним из видов идеалистического мировоззрения, противостоящего научному.

Культурное наследие буддизма
Страница 12

Но попробуем разобраться с первым коаном. Надеюсь, что читатель не поленился поразмышлять над этим текстом хотя бы несколько минут. И если это так, то определённо, у читателя уже возникли некоторые догадки относительно столь небрежного отношения дзэнского наставника к человеку, обременённому какой-то проблемой. Согласитесь, бросить человека, попросившего вас о помощи, да ещё публично огласив об этом перед другими – как-то неэтично. Впрочем, этика дзэнских наставников – понятие относительное. Но давайте для начала вспомним, что же такое «медитация». А медитация, батенька, не что иное, как «размышление». Причём достаточно глубокое. А для того, чтобы размышлять, нужно иметь, как минимум, объект размышления. Не так ли? Давайте ещё раз просмотрим предыдущий текст: для чего собрались монахи вечером? Для беседы. Но беседа – это западное слово, дзэнские беседы называются по другому: медитации. Причём пусть читатель отбросит стереотип медитации как неподвижное сидение в позе лотоса с закрытыми глазами. Медитация – это размышление. Размышлять можно и в беседе. Для чего нужен наставник в подобной беседе-медитации? Видимо, для того, чтобы задавать тему. А теперь ещё раз ВНИМАТЕЛЬНО перечитаем последнюю строчку коана: затем он оттолкнул монаха в сторону и возвратился в свою комнату, так и не проведя вечерней беседы

. Что, видимо, вовсе не означает, что эта беседа не состоялась… Всё! Подсказки кончились!

Что касается второго коана, то вряд ли автор будет унижать читателя своими подсказками. Я уверен, что читатель давно уж разгадал мораль этой притчи. Впрочем, для проформы приведу лишь одну фразу, которая пришла автору в голову при размышлении над этим текстом: есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, это науке неизвестно… Помните откуда? Ситуация, между прочим, схожая…

И, напоследок, ещё одна история. Ничего загадочного в ней нет, но она отражает достаточно ясно отражает суть дзэнского учения. Итак:

Некоторое время Е-шуань не проводил занятия со своими учениками. Наконец, к нему пришёл старший ученик и сказал: «Монахи скучают без ваших лекций». «Тогда звони в колокольчик», – сказал Е-шуань.

Когда все монахи собрались в лекционном зале, Е-шуань, не произнося ни слова, вернулся в свою комнату. Старший монах пошёл вслед за ним: «Вы же сказали, что будет лекция. Почему же вы не проводите её?» «Лекции по сутре должны читать специалисты по сутре, лекции по шастре – специалисты по шастре. О чём тревожится этот монах?» – был ответ.

Автор не станет утомлять читателя комментариями к этому тексту. Предоставим читателю редкую возможность разобраться во всём самостоятельно.

Известность великих отшельников Алары и Уддахи давно вышла за пределы Раджагрихи. Они сообща управляли огромной общиной последователей Санкьи, учения, напрочь отвергавшего старые индуистские догматы. Смелость их философских построений ошеломляла; стройность и логичность из учения приводила в восторг. Жизнь созерцателей коренным образом отличалась от жизни аскетов: они не изнуряли своё тело испытаниями, не занимались умерщвлением плоти, и это было достаточно необычно для отшельников. Они пытались постичь истину разумом, развив его до непостижимых высот. Эта идея потрясала своей величественностью. В союзе разума и тела созерцатели искали путь к истине. Это было ново, захватывающе и логично.

Именно поэтому Сиддхартха, покинув произвольных тружеников, решил присоединиться к созерцателям. Распростившись с Аратой и собратьями по аскезе, Сиддхартха захватил свой нехитрый скарб, состоящий из миски, плошки и его великолепного плаща, единственного напоминания о былом величии, и направился туда, где, по слухам, остановились в это время созерцатели.

Сиддхартха был удивлён, узнав, что слава о нём достигла ушей таких знаменитых людей, как Алара и Уддаха. Руководители общины жили порознь, однако иногда общались между собой, и в то время, когда Сиддхартха пришёл в общину, они как раз были вместе.

Образ жизни созерцателей поразил Сиддхартху: по всей видимости, эти люди вовсе не собирались покорять свою плоть, ибо они не знали аскезы. Удивительным был их способ достижения знания: они длительное время размышляли о вещах, на первый взгляд не имеющих никакого отношения к спасению. Вообще, поклонение богам и священным реликвиям, казалось, их совершенно не трогало. Даже помощи у богов они не просили, что было совсем уж необыкновенно. И в то же время в этих людях чувствовалась большая внутренняя сила, и Сиддхартха ощущал её. Почтительно проходя между рядами медитирующих учеников, Сиддхартха искал взглядом того, кто мог бы помочь ему отыскать главу общины. С тружениками было легче: Арата Калама в буквальном смысле был центральной фигурой, и всякому, кто приходил в общину, было ясно, кто является главным. Теперь же Сиддхартха был в некотором замешательстве: он никак не мог выделить из массы практикующих фигуру учителя. Другой на его месте, возможно, не понадеялся бы на себя, спросив об учителе у любого из медитирующих, но Сиддхартха привык полагаться только на себя, поэтому он продолжал свой неспешным путь между неподвижно сидящих фигур.

Страницы: 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

Другое по теме

Религиозный синкретизм в Китае. Традиции и современность
Конфуцианство, даосизм и буддизм, сосуществуя на протяжении долгих веков, постепенно сближались между собой, причем каждая из доктрин находила свое место в складывавшейся всекитайской системе религиозного синкретизма. Конфуциан ...